Юное сердце

Материалы о воде / Текучая Вода / Юное сердце

Страница 3

Уже несколько раз приводилось нам говорить, что в жарких странах сумерек не существует, и что сейчас же после захода солнца там наступает ночь. Молодой человек так хорошо рассчитал свой путь, что очутился на расстоянии ружейного выстрела от брода как раз в тот момент, когда солнце исчезло за горизонтом в пурпурных и золотых волнах.

Несмотря на отсутствие сумерек, в американских вечерах есть прелестный момент: это когда ночь внезапно наступает и пробуждаются обитатели сумерек, когда ночной ветерок волнует величавые вершины деревьев, а дикие животные, выйдя из неведомых убежищ, испускают свои гортанные звуки, повторяемые на все лады угрюмым эхом. Человек, невольно охваченный неопределенным волнением перед этой картиной, углубляется в себя и становится слабым и боязливым.

Дон Мельхиор беспрепятственно переехал брод и помчался по пустыне, направляясь по прямой линии среди высоких трав.

Так он ехал при бледном мерцании звезд с ружьем в руке, готовый ко всякой неожиданности, в течение двух часов. Подъехав на расстояние двух ружейных выстрелов к Теокали, он остановился, сошел на землю и, взяв лошадь за узду, отвел ее в густую чащу. Здесь он спутал ее и перевязал ноздри, чтобы помешать ей ржать, потом, заткнув за пояс пистолеты, схватил ружье и направился к Теокали, прошептав заглушенным голосом:” с помощью бога!“.

Ночь была спокойная и ясная. Звезды сверкали в голубой выси неба и распространяли мягкий свет, позволявший различать все мелочи пейзажа на довольно большом расстоянии.

Глухая тишина, если можно так выразиться, царила в прерии. Слышался только шум, производимый беспрестанным жужжанием бесконечно малых существ, кишащих под каждым стебельком травы, а иногда отдаленное эхо приносило на крыльях ветерка взрыв нервного визга степных волков — койотов или глухое рычание ягуаров у водопоя.

Дон Мельхиор двигался твердо и решительно, имея перспективу лишиться жизни, но решив погибнуть только в неравной борьбе одного против толпы.

В одной из предыдущих глав мы, кажется, упоминали, что Теокали возвышался среди равнины, и деревья кругом на довольно значительное расстояние были вырублены. В тот момент, когда молодой человек готовился выйти из-за прикрытия и думал, как лучше незамеченным достигнуть цели своих желаний, он заметил близ сумаха неподвижную, с настороженными глазами и слухом фигуру индейского часового.

Дон Мельхиор остановился.

Положение было критическим. Луна щедро обливала своими бледными лучами этого человека, казавшегося на некотором расстоянии мрачным и грозным. Крик этого часового погубил бы дона Мельхиора, и после нескольких секунд колебания последний принял решение: разрядив ружье, курок которого мог невольно щелкнуть, он лег на землю и пополз на коленях и руках по направлению к часовому, перед которым хотел незаметно проскользнуть.

Кто не находился в подобном положении, тот не может представить его себе. Дон Мельхиор играл в этот момент страшную партию: шорох листа, треск ветки могли его выдать. Ускоренное биение сердца пугало его. Ему потребовалось полчаса, чтобы проползти таким образом пространство в двадцать шагов.

Приблизившись, наконец, к индейскому часовому, он быстро вскочил и вонзил ему нож в шею в то место, где позвоночный столб соединяется с головой. Краснокожий упал, не успев крикнуть, не испустив даже вздоха.