Чистая вода

Материалы о воде / Чистая вода / Чистая вода

Страница 50

— Нет. Очень редко.

— Ночью спишь? –Да.

— Лекарства свои пьешь?

Юн заерзал на стуле. В этом кабинете за его жизнь сменилось много докторов, к лекарствам все они относились по-разному, и он не мог сразу сообразить, какой ответ устроит нынешнего.

— Э-э… нет,— наудачу произнес он.

— Ну и как, нормально? –Да…

— Отлично. У нас тут есть некоторые чуть ли не с лекарственной зависимостью… Итак, Юн, что ты хотел мне рассказать? Говори.

Юн шел не на исповедь, просто хотел проверить, все ли в порядке со зрением, но зачем упускать такой шанс?

— Я забываю.

— Что?

События последних двух лет. Детство, юность, работу на стройке и в море он помнит во всех подробностях: пейзажи, лица, погода. Но то, что происходило в последних два года, буквально выпало из памяти, а теперь иногда — Юн это не контролирует — всплывает в ней, но фрагменты склеены неправильно, на эти воспоминания нельзя полагаться.

— Симптомы шока,— сказал доктор и пожал плечами.— Наверно, ты пережил горе два года назад?

Юн не мог придумать ничего, кроме бегства Лизы в Копенгаген и ее отъезда с острова, но вслух не сказал.

— Тут в карте написано, что мой предшественник поставил тебе диагноз «депрессия» и хотел направить к специалисту, но, как я понимаю, ты отказался.

Юн кивнул.

— Мы уезжаем,— сказал он.

— Вот как… Тебя это огорчает? –Да. И…

— Говори, говори. Я здесь именно для этого.

— Элизабет не хочет брать меня с собой.

— Вот придумал! Конечно же она хочет.

— Возможно, но я там лишний.

— Все время от времени оказываются лишними, поверь мне. Но я не допускаю и мысли, что она не хочет…

— Она замуж выходит.

— Так. А он тебе не нравится?

— Нет.

— И эта неприязнь взаимна? –Да.

— Тоже довольно обычная история. Тебя это угнетает? Нет, он действительно пришел убедиться, что здоров. Доктор назвал Юна приятным исключением из правил.

Ему обычно досаждают люди, твердо знающие, чем именно и насколько серьезно они больны и какие лекарства им надо выписать.

— Можно, конечно, провести полное обследование, но, честно говоря…

Юн ушел.

Элизабет весь вечер была задумчива, ее мучили запоздалые сомнения. Сама заварила кашу, говорила она, а теперь боюсь, как все пойдет, если Ханс вопреки ожиданиям все-таки разведется.

Они пили какао и снова были почти как настоящая семья. У нее на коленях лежало вязанье, он сидел в кресле-качалке и рассматривал свои ладони — бесконечную паутину линий судьбы.

— Лизы нет в живых,— робко сказал Юн.

— Чушь. Это неправда, даже если это написано на стене.

— Откуда ты знаешь?

— Юн, нельзя, чтоб из-за таких вещей у тебя появлялись страхи.

— Осенью водолазы нашли что-то в Лангеванн. Может, Лизу?

Нельзя было говорить это, но Юн жил в постоянной тревоге, весь извелся — вот и вырвалось.

— Ты заговариваешься,—ровным голосом " сказала Элизабет.— Это просто мрачная, неудачная шутка. Я не дам и пяти эре за эти твои «пятна» в Лангеванн. Дед тоже чего только в озере не видел — ты забыл? Тогда решили, что там живет морское чудовище, он даже интервью по радио давал.

— Да, но…

— У тебя неуемная фантазия. Помнишь, как ветром снесло крышу с овина Карла и она упала на дорогу? А ты решил, что началась атомная война, настал Судный день и бог знает что.